Помещик Свидригайлов оттеняет собой Раскольникова. Он обладает тем, чего не хватает Раскольникову, — силой натуры, позволяющей переступать грани бестрепетно. Свидригайлов оттеняет собой слабость и книжность Раскольникова, его теоретичность, исключающую самую возможность того непосредственного сильного желания, которое обусловливает собой способность переступать через грани. Полюбив Дуню, Свидригайлов не останавливается перед убийством своей жены и остается безнаказанным. В противоположность Раскольникову, после преступления Свидригайлов оказывается жизнеспособным, он продолжает добиваться любви Дуни и только тогда, когда убеждается в полной безнадежности своего чувства, он убивает себя.
Свидрнгайлов — сильная, богатая натура, умеющая соединить преступление и великодушие, обладающая большим запасом воли. Свидригайлов именно тот человек, который спокойно может осмелиться переступить грань морали. Рядом с ним Раскольников является безвольным теоретиком, неспособным справиться с собственной идеей.
Свидригайлов начал свою жизненную карьеру кавалерийским офицером, но так как самая привлекательная сторона этой службы — честолюбие, исполнение известных правил чести, товарищество, — вследствие неспособности его ко всем этим чувствам, он бросает службу; дпя него существовали только одни ее отрицательные стороны: стеснение, обязательный труд и т.n. После этого он начинает жить одними чувственными наслаждениями, которые имеют обычный исход — разорение и пресыщение. Понятно, что такой человек не задумывается в выборе способов получения денег- он становится шулером; в его сознании никогда не возникало вопроса, нравственно ли это занятие; одно, что считает нужным сказать он об этом периоде своей жизни, это то, что его били за шулерство. Этим он даже несколько гордится: по его понятиям, только у битых бывает хорошая манера. Наконец он становится нищим, жителем дома Вяземского, но и такое падение его нисколько не смущает; он не чувствует унизительности такого положения, даже того стыда, который свойствен всем опустившимся так низко в жизни; словом, грязь, в прямом И переносном смысле, дома Вяземского не действует на его нервы, хотя очевидно, что для человека его воспитания такая жизнь должна быть крайне тяжела.
Но тут судьба сжал ил ась над ним: богатая женщина платит его долги, с помощью денег заминает его дело об изнасиловании, делает его своим мужем. Свидригайлов цинично присваивает себе право брать в наложницы ее горничных и широко пользуется этим правом, так он несколько лет прозябает в деревне. Все ему надоело, ничего не занимает его, ничто не волнует; он совершенно безучастно относится к жене, детям; общественных обязанностей помещика он не понимает, потому что нравственные чувства, лежащие в их основе, для него не существуют. Жизнь становится в тягость; напрасно добродушная жена возила его за границу: благодаря отсутствию эстетических чувств, интереса к общественной жизни ему было там так же скучно, как дома.
Однако за это время он не делает ничего дурного. Некоторые готовы даже считать его добрым человеком; но насколько для него чуждо сочувствие ближнему, видно из того, что он для развлечения до такой степени преследовал своего лакея, смеясь над его убеждениями, что
довел последнего до самоубийства. Конечно, Свидригайлов не виноват в смерти этого лакея: ведь он не чувствовал и не понимал, что могут значить для человека заветные убеждения, потому что У него самого не могло быть убеждений, не было ничего заветного, дорогого. Но вот он встречается с девушкой, возбуждающей в нем влечение, однако ухаживания его остаются без успеха; Свидригайлов думает, что девушка потому не отдается ему, что он женат. Сомнения в том, что если б он мог жениться на ней, то она, как бедная, согласилась бы на его предложение, — не возникают в его мозгу; он не допускает мысли, что может возбуждать отвращение, так как для него недоступны сознание собственной гадости и оценка нравственной прелести этой девушки.
Тогда он устраняет единственное, по его мнению, препятствие — жену, женщину, спасшую его от долговой тюрьмы и каторги, любившую его и заботившуюся о нем, бросает детей и едет за Дуней Раскольниковой; но тут он обнаруживает окончательную невозможность достичь своей цели.
Может показаться, что у него возродилось какое-то нравственное чувство, когда он не воспользовался беспомощным положением Дуни, но проще и вернее другое объяснение — Свидригайлов, как утонченный развратник, желал взаимности, но убедился, что Дуня питает к нему физическое отвращение. Пресыщенный Свидригайлов не нашел именно того, чего искал; удовлетворение же животной страсти для него, как человека все-таки истощенного, не имело особой цены; так что кажущееся великодушие Свидригайлова явилось просто результатом его пресыщенности. Свидригайлов разбрасывает деньги и умирает, даже не вспомнив о своих детях в предсмертные минуты; только картины личной жизни мелькают в его голове, он не вспоминает ни одного друга, ни одного близкого человека; ему не с кем проститься, не о ком пожалеть. Он умирает равнодушный ко всему, даже к самому себе; в свою очередь никто не пожалеет о нем, он ничего не оставил, от его смерти не пострадали ничьи интересы.
Между тем Свидригайлов был образован, воспитан, богат, красив; он имел полное право на счастливую жизнь, но нравственная слепота сделала его жизнь тяжелой, довела его до самоубийства — естественного способа покончить с пресыщенностью жизни, так как ничего не осталось привязывающего к ней: нет желаний, нет каких-либо интересов, нет ничего в будущем.
Еще в 1880-х годах исследователь-психиатр В. Чиж признал фигуру Свидригайлова «самой лучшей во всех произведениях Достоевского»: «Может быть, изо всех типов, созданных Достоевским,
один Свидригайлов останется бессмертным». Это огромное художественное достижение быпо обусловлено общей системой построения образов романа, заостренных социальной злободневной эпохой. «Оно, конечно, одет прилично и числюсь человеком не бедным, — рекомендуется Свидригайлов, — нас ведь и крестьянская реформа обошла: леса да луга заливные, доход-то и не теряется, но … ».
Перед нами крупный помещик, уже ограниченный «крестьянской реформой» в своем материальном достоянии и личной власти, хотя «леса да луга заливные» и остались за ним. Достоевский вводит в его биографию эпизод истязаний дворового человека, приведенного к самоубийству «системой гонений и взысканий» своего господина.
По черновым записям рабовладельческие инстинкты героя оказывались еще резче; «он засекал крепостных» и «пользовался невинностями» своих крестьянок. Факт доведения им до петли дворового Филиппа Достоевский точно датирует концом 1850-х годов: «Произошло это лет шесть назад, еще во времена крепостного права». Стоит вспомнить, что как раз накануне написания «Преступления и наказания» была проведена крестьянская реформа. Объявленная манифестом 1861 года, она осуществлялась в 1863 году, когда более 80 процентов крепостных были «поставлены в окончательно определенные отношения к своим бывшим помещикам».
Переходное двухлетье фактически мало изменило помещичьи нравы, и в журналах Достоевского есть ряд свидетельств о длящихся жестоких традициях крепостничества, особенно в отношении многострадальных дворовых людей.
Журнал Достоевского, отмечавший, что «крестьянский вопрос есть дворянский вопрос», приводил на своих страницах ряд характерных случаев современной хроники: о жестоком обращении помещика с цворовыми людьми; о безобразном поступке одного помещика Миусского округа с девицей, жившей в его семействе более шести лет в качестве гувернантки [попытка к избиению «двухаршинным чубуком», бегство девушки и пр.); весь эпизод сильно напоминает отъезд Дунечки из имения Свидригайлова в крестьянской телеге под проливным дождем; наконец, о самоубийстве тринадцатилетней крестьянской девочки, повесившейся в светелке на поясе, привязанном к жерди, напоминает случай с племянницей Ресслих, удавившейся на чердаке, после того как она была «жестоко оскорблена Свицригаиповым». Этот мотив «оскорбленной девочки» несколько раз звучит в «Преступлении и наказании» [пьяная девушка на К-м бульваре, спор Разумихина с Порфирием, кошмар Свидригайлова перед самоубийством).
Впоследствии этот мотив в полном обьеме был разработан в «Бесах» [«Исповедь Ставрогина»], Но уже в эпоху «Преступления и наказания» тема эта привлекала пристальное внимание автора. По рассказу Софьи Ковалевской, Достоевский еще весной 1865 года рассказывал ей и сестре ее А. Корвин-Круковской сцену из задуманного им романа о том, как «герой-помещик, средних лет, очень хорошо и тонко образованный», вспоминает, «как однажды, после разгульной ночи и подзадоренный пьяными товарищами, он изнасиловал десятилетнюю девочку».
Интригующая жизненность образа Свидригайлова обьясняется и его реальными источниками. Герой, по указаниям Достоевского, списан с его товарища по Омской каторге Аристова. В черновиках романа он выступает под этой фамилией. Молодой дворянин, не лишенный образования, красивый и умный, с вечной насмешливой улыбкой на губах, он представлял
собою законченный тип морального урода, «чудовища, нравственного Кваэимодо». Аристов «был каким-то куском мяса, с зубами и желудком, и с неутолимой жаждой наигрубейших, самых зверских телесных наслаждений, и за удовлетворение самого малейшего и прихотливейшего из этих
наслаждений он способен был хладнокровнейшим образом убить, зарезать, словом на все, лишь бы спрятаны были концы в воду … Это был пример, до чего могла дойти одна телесная сторона человека, не сдержанная внутренне никакой нормой, никакой законностью»,
Свидригайлов был задуман как некий пятидесятилетний Аристов и сохранил в своей внешности и характеристике ряд явственных черт прототипа. Но в процессе художественной разработки образ был смягчен и даже получил некоторые черты нравственного благородства (забота о Соне, о маленьких Мармеладовых, отказ от Дуни). Достоевский прибегнул здесь к особому эксперименту: поразившии его жизненный тип он поставил в другую обстановку и взял в другом возрасте, сохранив все своеобразие необычайной человеческой особи.
Отправляя сообщение, Вы разрешаете сбор и обработку персональных данных. Политика конфиденциальности.