Путь исканий Пьера Безухова

Пьер Безухов — сын екатерининского вельможи, но не родовитого, а попавшего в «случай», как тогда говорили. Таким образом, по своему богатству и титулу Пьер полноправный член великосветских гостиных, но по духу и привычкам он там не свой человек, и потому он более чем кто-нибудь другой способен критически отнестись к высшему обществу и сблизиться с общественными низами, явиться как бы связующим звеном. При этом Безухов — незаконнорожденный и лишь потом формально получает графский титул. Это обстоятельство тоже сказывается на его понятиях: он более демократичен. В 1805 году, когда начинается роман, Пьер только что вернулся в Петербург из-за границы, где он воспитывался в уважении к идеям свободы, равенства и братства, но без ужасов террора. В великосветских гостиных, среди костюмов и понятий эпохи классицизма, Пьер с его умением сесть так, чтобы «загородить всем дорогу», казался как будто «огромным и несвойственным месту». Это впечатление в особенности производил он «тем умным и вместе робким, наблюдательным и естественным взглядом, отличавшим его ото всех» великосветских людей. Этим взглядом окидывает Пьер шумно несущуюся перед ним жизнь.

С роковой необходимостью идеалист и поклонник Руссо, он в своей личной жизни не оберегает себя от грубого попрания идеалов. Жена Пьера, красавица без каких-либо представлений, кроме представления о своей привлекательности, мучит его своими увлечениями, доводит его до диких вспышек, до поединка с одним из своих поклонников, до того, что он едва не бросается на нее самое, и, чтобы не видеть ее, Пьер отдает ей больше половины своего состояния для раздельной жизни. После этого он переживает подавленное состояние духа. Его мучит неразрешимый вопрос о смысле жизни: кто прав и кто неправ в жизненных столкновениях, кто или что управляет миром? Он признается, что ненавидит свою жизнь сытого, праздного и неудовлетворенного человека. В этот момент он случайно сталкивается на станции с масоном Баздеевым. С дорожной откровенностью они вступают в беседу, и на жалобы Пьера масон настойчиво требует «очистить жизнь», чтобы понять ее смысл.

«Посмотрите на свою жиэнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, все получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет …. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины … И вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой».
Встреча не прошла бесследно, так что среди новых и увлекающихся членов масонства, оживившегося в России в первые годы XIX столетия, оказался и Пьер Безухов, занявший в масонстве видное место. Картины посвящения в масоны и масонских обычаев тем интересны в романе Толстого, что автор попутно вскрывает в исторической последовательности разные стадии в культурном развитии эпохи. Через масонство Пьер приходит к мысли, что источник счастья и умиления в самом человеке, но всецело остановиться на созерцательном служении истине Пьер не может. Первая проповедь его наставника масона повлияла на него слишком сильно, и Пьер начинает при водить в исполнение свои филантропические идеи, улучшая положение крестьян. Однако Пьер не замечает, что благожелательное настроение барина самым бесцеремонным образом эксплуатируется крепостными, что его добрые намерения заставляют крестьян лгать, то есть приносят еще большее зло. Кроме того, в откровенном споре с Пьером князь Андрей Болконский, благородный и умный, но воспитанный в строго дворянских понятиях человек, со своеобразной последовательностью доказывает ему, что ни школы, ни больницы, ни заботы об облегчении физической работы крестьян не дадут им счастья, так как при прежних общих условиях для них «единственно возможное счастье — есть счастье животное». Крестьянам нисколько не хуже, когда их даже секут и посылают в Сибирь: они и там ведут ту же скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут. Можно желать освобождения крестьян только в интересах дворянства, которое гибнет нравственно, грубея от того, что у него есть возможность казнить право и неправо. Возражение Пьера на это замечание поколебало уверенность в душе князя Андрея, но и сам Пьер почувствовал, что в мотивировке его взглядов есть слабые места. Теперь он с особым вниманием относится ко всему тому, что дает масонство, лишая человека его «животного счастья». Вернувшись из-за границы после свидания с западноевропейскими масонскими кругами, Пьер среди русских масонов развивает идею об организации масонских сил, о привлечении людей твердых и добродетельных к нравственной борьбе против «покровителей беспорядка» в «целом свете». Но масоны, среди которых много было людей не убежденных и цепко державшихся за сословные преимущества, очень холодно и даже враждебно встретили на этот раз Пьера, хотя до сих пор он пользовался большой любовью как душа общества. Пьер почувствовал, как почва уходит у него из-под ног, и его охватила тоска одиночества. Он даже на время сходится с женой, устраняется от общественной деятельности, читает Священное Писание, а потом все, что попадется, снова начинает пить, чтобы заглушить сознание лживости жизни. В этот момент спасением для него становится новая встреча.

Из деревни возвращается Наташа Ростова, давно, еще подростком нравившаяся Пьеру. Она не думала о благотворении и спасении души крепостных. Она просто, сердцем отдалась деревне, веселилась, плясала с сенными девушками под звуки гитары, сбросив с себя все графское и напускное, и вернулась в Москву в серьезном, значительном   настроении, при котором всякая фальшь ей была до боли противна. Ей кажется дикой и странной театральная сцена со странно наряженными мужчинами и женщинами, исполняющими какие-то непонятные действия и получающими за это деньги. Еще более дикой и странной показалась сама себе Наташа, когда допустила ухаживание Анатоля Курагина, изменив жениху — князю Андрею. Но уже было поздно. И не кто иной, как Пьер, должен был по известной всем мягкости взять на себя тяжелую обязанность сообщить Наташе, что Болконский отказывается от нее. Но Пьер знает и не может скрыть прошлого Курагина, которое делает невозможным брак. Наташа в отчаянии. Но в тот момент, когда Пьер успокаивал ее, говоря, что ее жизнь еще впереди, он сам почувствовал, что и для него не все пропало, и в его «размягченной и ободренной душе» затеплилась светлая точка.

Разразившаяся война 1812 года застала Россию врасплох. Пьер, с его «наблюдательным и естественным» взглядом на людей, чувствует, что ему как-то «совестно» стать в ряды этих новых патриотов, громко кричащих о любви к родине. Кроме того, заветы масонства не позволяли ему идти на войну. Однако масонство постепенно теряло над ним свою власть и, уже окончательно порвав с масонским незлобием, Пьер решает добраться до Наполеона и поразить его кинжалом. Ничего этого, конечно, не случилось, а вместо того Пьер дошел до «опрощения», как выразился его слуга. Он, вызывая удивление видом единственного штатского человека, был в Бородинскcком сражении, и здесь его особенно поразила простота народного мышления и чувства, простое мужество без похвальбы перед смертью, простая братская услуга всякому ближнему без требования и даже без возможности вознаграждения.

Пьер остается в Москве, ходить по опустелым улицам среди начавшихся пожаров и тут впервые испытывает радость жизни и острую любовь к жизни, спасая какого-то забытого в сутолоке грязного, некрасивого ребенка, которого сначала ему даже противно было взять на руки. Он был арестован французским патрулем в числе поджигателей. Толстой рисует яркий контраст между душевным состоянием Пьера и окружающей его обстановкой. Он готов любить всех людей и жаждет деятельной любви — а его заперли на замок, отняли имя.

Пьеру пришлось пережить ужас ожидания казни и быть свидетелем расстрела взятых с ним людей; его самого помиловали. За этим последовало долгое заключение в Москве, этап с французскими войсками из Москвы и, наконец, избавление. В плену завершается перерождение Пьера. Среди других пленных с ним идет Платон Каратаев, замечательный тип праведника из народа. Платон любит все, что его в данный момент окружает, и потому душа его не перестает испускать лучи тепла и света. Для него нет чужих. Самая жизнь его не имела смысла как отдельная жизнь, а была частицей целого.

В постоянном общении с Каратаевым Пьер, казалось бы, находившийся в состоянии крайнего угнетения, на самом деле постиг высшую свободу — свободу внутреннюю. Самая внешность его изменилась под влиянием работы мысли и общих условий плена. Он стал, как все, оборван, грязен, с босыми избитыми ногами, но взгляд его стал тверд, спокоен и оживлен, как не бывало раньше. Прежняя барская распущенность сменилась «энергической подобранностью». Пьер только в плену признал радостную справедливость той мысли об отрицательном счастье, которую когда-то с горечью высказал ему князь Андрей. Он понял, что отсутствие страдания и есть счастье. Счастье в самом человеке, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, а несчастье происходит не от недостатка, а от излишка. О себе, своих удобствах Пьер почти перестал думать. Он дошел даже до такой философии, при которой все представлялось благом. Он смеется над тем, что его загородили досками в балагане — это ведь не может стеснить его душу. Он видел, как французы пристреливали пленных. И когда этой участи подвергся Платон, и завыла над трупом его собака, Пьер только подумал: «Экая дура, о чем она воет?»

Это кажущееся безразличие на почве вселенской любви, не знающей отчаяния, противопоставляется Толстым кажущейся любви к людям на почве эгоизма, отчаявшегося в личном спасении. В числе других известий, полученных Пьером после спасения из плена, было сообщение о смерти его жены. Но Пьер как-то сразу не мог всего осмыслить. Инстинктивно он постарался куда-нибудь на время уйти, и даже заболел. Но после выздоровления зто уже был не прежний Пьер. Все, что раньше представлялось ему значительным — европейская жизнь, политика, масонство, филантропия, теперь предстало в ином свете, как мелочь, столь же ничтожная, как другие мелочи. Он смотрел на прежде мучивший его вопрос «зачем?» и отвечал: затем, что есть Бог, без воли Которого не спадет волос с головы человека. В глазах его засветилось такое участие ко всем, кто находился перед ним, что людям стало приятно бывать с ним. Еще более чем прежде равнодушный к деньгам, Пьер перестал мучиться сомнениями о том, кому давать и кому отказывать. Ему стали ясны действительные нужды ближних. Так же просто последовало его сближение с Наташей.