«Смерть». Анализ рассказа Тургенева

Замечателен рассказ «Смерть», где автор изобразил, как умирает русский человек. Он встречает смерть спокойно и просто, без внутренней борьбы, тревог и колебаний, без отчаяния и страха. В этом сказывается здоровая цельность, простота и правдивость русской души.

Умирает подрядчик Максим, пришибленный деревом. — Батюшка, заговорил он едва внятно (обращаясь к наклонившемуся к нему помещику): — за попом … послать … прикажите … Господь меня наказал … ноги, руки, все перебито. Он молчал. Дыханье ему спирало.

— Да деньги мои жене дайте … за вычетом … вот, Онисим знает … кому я … что должен. — Простите мне, ребята, коли в чем … – Бог тебя простит, Максим Андреич, глухо заговорили мужики : прости и ты нас.

Столько же самообладания, если не более, выказывает мельник, приехавший смертельно больной к фельдшеру полечиться. Когда он узнает безнадежность своего положения, он не хочет оставаться в больнице, а едет домой распорядиться и дела устроить. «Ну, прощайте, Капитон Тимофеич (говорит он фельдшеру, не слушаясь убеждений того

остаться): «не поминайте лихом, да сироток не забывайте, коли что».  На четвертый день он умер». Так умирают простые русские люди, мужики. Но замечательно, что в рассказе «Смерть» автор рассказывает о подобном же спокойном отношении к кончине и людей барской и интеллигентной среды — старушки помещицы, недоучившегося студента Авенира Сорокоумова.

Старушка хотела сама заплатить священнику за свою отходную и, приложившись к поданному им кресту, засунула было руку под подушку, чтобы достать приготовленный там целковый, да не успела «и испустила последний вздох». Бедняк учитель Сорокоумов, больной чахоткой и зная о близкой смерти, «не вздыхал, не сокрушался, даже ни разу не намекнул на свое положение» …

Тургенев рассказывает, что когда он посетил его, то бедняк, «собравшись с силами, заговорил о Москве, о товарищах, о Пушкине, о театре, о русской литературе; вспоминал наши пирушки, жаркие прения нашего кружка, с сожалением произнес имена двух-трех умерших приятелей».

Он даже шутил перед смертью, даже высказал довольство своей судьбой, забыв, по сердечной доброте, как неприглядна была его жизнь в доме тяжелого шутника помещика Гура Крупянникова, детей которого Фору и Зезу учил он русской грамоте. — Все бы ничего (сказал он своему собеседнику после мучительного приступа кашля) … кабы трубочку выкурить позволили — прибавил он, лукаво подмигнув глазом.

Слава Богу, пожил довольно; с хорошими людьми знался … » Одинаковое отношение к смерти и простого мужика и образованного человека свидетельствует, по указанию Тургенева, что в русском обществе живы народные начала, что нету нас на Руси страшной внутренней розни между простым народом и культурными его слоями, по крайней мере, тем из них, который стоит ближе к народу, живет в деревне, или сочувствует народному быту, народной нужде.