«Вий». Анализ

Навсегда разделавшись с обаянием своего края в «Вечерах», Гоголь в других повестях взглянул оком аналитика на действительность. В «Вие» он в последний раз упоминает персонажей из «Вечеров» —  чертей и ведьм. Так же, как и там, здесь переплетается легенда и жизнь.  Но жизнь эта уже носит другой оттенок — на сцену выступают будни, и эти будни лишены той идеализации, которая была в «Вечерах». Одной  из таких картин, вполне реальных и необыкновенно типичных, является описание бурсы и бурсаков. В нескольких описаниях, в нескольких ярких сопоставлениях передан самый дух этой разнузданной «ученой» толпы, которой гораздо уместнее быть в Сечи, чем на ученической скамье. Ходят они в длинных сюртуках, которые простираются «по сие время»; пьют они и курят так, что не уступили бы любому запорожцу; устраивают между собой грандиозные бои; вечно голодные, промышляют себе всякую снедь «комедиями», да и на руку охулки не кладут. Главный герой повести — Хома Брут — принадлежал к классу философии. Это был один из тех философов, которые говорят густым басом, карманы которых наполнены только крепкими табачными корешками,  которые все, что ни попадается, съедают сразу же, от которых далеко разносится запах табака и которых бьют по рукам деревянными лопатками. Один из товарищей его, из числа риторов, тех риторов, которые  говорят еще тенором, которые еще не имеют права пить горилки и курить люльки.  Гоголь характеризует его в следующих словах: «Философ Хома Брут был нрава веселого, любил очень лежать и курить люльку; если же пил, то непременно нанимал музыкантов и отплясывал трепака».  Белинский по поводу этого типа говорит: «Философ Хама — философ не по одному классу семинарии, но философ по духу, по характеру, по взгляду на жизнь. Другой был уже сам почтенный богослов. Богословы были совершенно солидные люди и били их уже не розгами или лопатками, а «отсыпалось им по мерке крупного гороха, что состояло в коротеньких кожаных  канчуках». Картина очень живая и, во всяком случае, лишенная какой бы то ни было идеализации. Так же хороша и сцена в шинке, когда выпившие казаки принимаются целоваться: «А ну, Спирид, почеломкаемся».  «Иди сюда, Дорощ я обниму тебя!». Один казак преисполнился  любознательности и во что бы то ни стало хотел узнать, чему обучают в  бурсе. «Не спрашивай, — говорил протяжно резонер, — пусть его там будет, как было, Бог уже знает, как нужно, Бог все знает». Остается упомянуть то место, где говорится о кухне, этом клубе всей дворни богатого сотника, куда всякий заходил под возможным предлогом, чтобы полежать и выкурить люльку, и где говорилось обо всем: «и о том, кто пошил  себе новые шаровары, и что находится внутри земли, и кто видел волка».

Фантастический элемент в «Вие» тесно связан с идейным содержанием повести, которое устанавливается при сопоставлении с другими произведениями цикла: реалистическим «Повести о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» и «Старосветским помещикам» с их отрицательными героями противостоит романтическая повесть «Тарас Бульба» с положительными идеальными героями. «Вий» занимает как бы срединное положение между этими двумя «полярностями». Герой этой повести Хома Брут несомненно имеет в себе некоторые качества, присущие героям «Тараса Бульбы» — физическую силу и красоту, бесстрашие и т. п., которые выделяют его из среды других людей. Но он не современник героев запорожской вольности, он живет в одну эпоху с героями «Повести о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» — Довгочхуном и Перерепенко, и гнусная действительность не дает развернуться героическим незаурядным свойствам его натуры. В современной Гоголю жизни не было места героическим натурам. Неравная борьба с чертовщиной, в которую вступает герой повести, приводит его к гибели, несмотря на то, что он упорно сопротивляется  этой черной силе и даже побеждает страшную ведьму. Тем самым Гоголь хотел сказать, что даже сильные героические натуры не могут вырваться из плена враждебных человеку сил современного общества, что они обречены на гибель или прозябание.  В образе Хомы Брута эта мысль особенно ясно выражена. Уже в  самом имени героя Гоголь подчеркивает трагизм его судьбы. Сочетание «Хома» и «Брут» не случайно, а сознательно дано писателем, чтобы  этим приемом подчеркнуть основную мысль, вкладываемую им в свой образ — о трагической несовместимости героического в человеке с его положением в современном обществе. Брут, как известно, — античный  римский герой-республиканец, убивший Цезаря. И гоголевский герой, названный этим именем, несомненно, ассоциирован с античным Брутом по наличию героических черт в его характере. Но в то же время,  он остается Хомой,  т. е. недотепой (Хома — в украинском языке имеет значение «недотепа»).  Страшная фантастика «Вия» должна быть воспринята как один из приемов гоголевской сатиры на современный общественный строй.