Жанровое своеобразие комедии «Горе от ума»

В комедии «Горе от ума» автор видит сложное родо-жанровое образование, в структуре которого находят отражение элементы всех родов и жанров.

Казалось бы, автор сам определил жанр: «Горе от ума» — комедия, но ведь комедией в XIX веке называлось любое драматургическое произведение, не имеющее трагического финала. Комедия — картина нравов, и комедийное начало в пьесе присутствует: произведение на первый взгляд построено по традиционной классицистической комедийной схеме.

Здесь соблюдено триединство времени, места и действия, в число героев включены привычные персонажи: влюблённый герой-резонёр (Чацкий), влюблённая девушка (София), второй любовник (Молчалин), глупый папенька (Фамусов), проворная служанка (Лиза). Но привычным маскам Грибоедов даёт новое прочтение, он как бы переворачивает все «с ног на голову», сознательно обманывая читателя в его ожиданиях: счастливым возлюбленным оказывается вовсе не положительный герой, сама влюбленная девушка мало походит на образец, герой-резонёр возмущает своим поведением окружающих и, более того, осмеян ими; служанке отказано в значимой роли и пр.

Но комедийная интрига, основанная на любовном треугольнике, соблюдена, правда, и её Грибоедов решает весьма своеобразно: он вводит дополнительные любовные параллели: Скалозуб — София -Чацкий, Скалозуб — София — Молчалин, Фамусов — Лиза — Молчалин, Молчалин — Лиза — Петрушка, тем самым углубляя комедийную линию и одновременно усложняя характеристику персонажей. Подобные параллели помогают достичь и главного эффекта: осмеяния основного любовного треугольника, построенного на истинных и мнимых чувствах и оказывающегося ложным в финале.

В комедийную схему Грибоедов вводит трагедийные ноты: истинные чувства, испытываемые героями, рушатся (Чацкий разочаровывается в Софии, София унижена и оскорблена Молчалиным), и лишь мнимые герои просто изобличаются в духе комедии. Трагизм главных героев приобретает звучание к финалу, но заложен в них изначально. Чацкий, несущий в себе черты романтического героя, страдает от неизвестности и неопределённости своего положения, София — от невозможности раскрыть свои чувства окружающим и обрести личное счастье.

Проблема обретения личного счастья, а через него и себя волнует обоих героев, но решается она по-разному. Оскорблённая когда-то отъездом Чацкого, София ищет спокойствия и надёжности в лице Молчалина, а Чацкому необходимо понимание Софии и её любовь.

Трагизм героев и вызывает «мильон терзаний», выпавших на их долю. Конфликт неразрешим: истинные чувства не могут приспосабливаться, и герои несут в себе черты трагедии в большей степени, чем комедии. Совмещение черт данных жанров позволяет автору едва ли не переломить каноны и вывести своё произведение на уровень сложных внутренних, а не внешних противоречий.

Грибоедов строит комедию на двух сюжетных линиях: любовной, связанной с Софией и Чацким, и социальной, основанной на различии взглядов двух противоборствующих сторон. Вторую, по традиции, жанрово определяют как общественную сатиру. Но стоит ли ограничиваться подобной оценкой?

Фамусовская Москва — ограниченный мир, в нём в цене спокойный быт, родственность, следование обычаям, преклонение перед иностранным, чинопочитание, отрицание образования и вообще всего нового. Все эти черты подмечает своим ироничным умом Чацкий, их он обличает перед зрителем. Они и несут в себе элементы сатиры как явления, переосмысленного при помощи смеха. Но сюжетная линия Фамусов — Чацкий сатирой не ограничивается: она более глубока и оригинальна. Фамусов и Чацкий — герои не противоположных лагерей; Чацкий воспитывался в доме Фамусова, рос на его глазах и из его дома уехал странствовать, да и Фамусов видит в Чацком человека близкого, обладающего некими способностями («он славно пишет, переводит»), приятными обществу.

Конфликт между ними возникает исподволь: не от глубокого неудовлетворения собеседником, а от случайности момента объяснения. Внутренние переживания Чацкого, раздражённость, любовная неопределённость наталкиваются на благодушные расспросы
и поучения. Искра любовного огня зажигает в Чацком пожар недовольства против существующего общественного строя: он
постепенно, реагируя на реплики Фамусова, сам того не желая, распаляется всё больше и больше против того, что ему неприятно и что, с его точки зрения, нужно изменить. Апогея эта сюжетная линия достигает в сцене бала, когда (опять-таки из-за любовных перипетий) Чацкий объявляется сумасшедшим.

В отношениях с окружающими Чацкий приобретает черты драматического героя. Но драма героя не только в том, что он едва ли не единственный видит все недостатки общества и обличает их, но и в том, что сам при этом приобретает комедийные черты шута,
развлекающего публику.

В драматическом развитии любовная и социальная линии соединены в финале и примирены фарсовым водевилем, который, начинаясь на балу, заканчивается сценой объяснения между Лизой и Молчалиным. Черты водевиля с его нарочито комичными элементами (лжеглухота князя Тугоуховского, показательно громкая охота за женихами семейства Тугоуховских, падение Репетилова, монолог Молчалина) оттеняют все сюжетные линии, показывая едва ли не абсурдность каких-либо искренних переживаний в атмосфере подобного фарса. Грибоедов строит драматургическое начало произведения, используя черты разных жанров: трагедии, комедии, драмы, сатиры, водевиля-фарса, — тем самым не только разрушая привычные каноны, но и аккумулируя драматическую энергию в принципиально новое жанровое целое, в котором о серьёзном можно говорить одновременно и комично, и трагично.

В литературоведческих работах почему- то стороной обходят тот факт, что произведение, созданное для зрителя, долгое время оставалось (да, пожалуй, и остается) принадлежностью читательского внимания. По свидетельству некоторых современников писателя, Грибоедов, осознавая невозможность постановки и публикации «Горя от ума» , перед тем как отдать его переписчикам, многое в нём изменил. Не случайно при анализе произведения можно обнаружить эпический элемент: традиционному зрительскому субъективному восприятию противопоставлена не объективная авторская точка зрения на персонажей, а субъективное восприятие героями друг друга.

В «Горе от ума» сложно расставить традиционные классицистические амплуа именно потому, что каждый герой оценивает другого с точки зрения «своей правды» и имеет в пьесе своё слово: Чацкий, убеждаясь в ничтожестве Молчалина и исключительности Софии, София — в ироничности, язвительности, опасности Чацкого, Молчалин — в непонимании жизни, глупости Чацкого. Все эти точки зрения равновелики, а герои, которые их высказывают, приобретают эпическое звучание в канве драматического произведения. (К аргументам в защиту данного тезиса можно привести тот факт, что все постановки «Горя от ума» на сцене оказывались неудачными.)

Особая глубина стихов Грибоедова, их афористичность позволяют говорить и о наличии лирического элемента в комедии. На наш взгляд, автор использует целый ряд лирических жанров: от пародии на балладу до гражданской лирики. Уже в первом действии мы сталкиваемся со столь не любимым Грибоедовым жанром баллады, над которым попросту откровенно издевается, говоря о том, чего не существует. Это сон Софии, которого вовсе и не было, так как героиня ночь не спала. Баллада предстаёт перед нами в комедийном ключе: София, знакомая с сонниками, приметами, литературными балладами, едва ли не сочиняет её самостоятельно: цветистый луг, героиня ищет какую-то траву, ей является милый сердцу человек, затем — появление отца, разлука с возлюбленным, чудовища, свист, крики, рёв — все элементы данного жанра.

Грибоедов подчёркивает, что произведения подобного рода может сочинить даже неглупая девица в угоду себе и своим интересам.
Афористичность языка указывает и на элементы фольклора и басни в произведении, несущие в себе лёгкую дидактичность и морализаторство: «Что за комиссия, создатель, быть взрослой дочери отцом», «Блажен, кто верует, тепло ему на свете», «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь», «Ах, злые языки страшнее пистолетов» и пр. Ориентирует на басню и вольный ямб, впервые используемый в комедии. Слышатся в монологах Чацкого и мотивы гражданской лирики, протестующей против несправедливого
устройства общества: «А судьи кто?», «И точно начал свет глупеть».

Итак, «Горе от ума» — сложное родо-жанровое образование, в структуре которого находят отражение элементы всех родов и жанров: комедии, трагедии, драмы, водевиля-фарса, баллады, басни, гражданской лирики, которые и создают неповторимый жанр этой комедии.