0
(0)

Василий Владимирович Быков родился в городе Витебске в 1924 году. В 1941 году он находился в Украине, когда Германия напала на СССР. Сначала семнадцатилетний Быков копал траншеи — затем он отправился добровольцем в Красную Армию. Несколько лет после войны он продолжал служить, и вернулся в СССР только в середине 50-х годов. Там он начал работать как журналист для газеты «Гродненская правда». Также в этом десятилетии, стали выходить его первые новеллы, самые знаменитые из которых — «Сотников», «Обелиск», «Пойти и не возвращаться», и «Дожить до восхода солнца».
Литературное достижение Быкова лежит в в его реалистических, хотя с лиризмом, описаниях битв Второй мировой войны, преимущественно с небольшим количеству персонажей. В жестокости столкновения они сталкиваются с моральными дилеммами как в форме их врагов, так же и в рамках их собственного Советского мира, отягощенного идейно-политическими ограничениями. Новеллы Быкова не отвечали официальной версии войны. Это привело к обвинениям автора в «ложному гуманизме» от некоторых красноармейских генералов. «Василь Быков — очень отважный и бескомпромиссный автор, типа Солженицына» написал Майкл Гленн в «Партизан ревью» в 1972 году. Быков — один из авторов, которым больше всего увлекаются в бывшем Советском Союзе. В 1980 году он был награжден почетным званием Народного Автора Беларуси.
За пределами его родного края, Василь Быков — известный белорусский автор. В течение советского периода, его работы были переведены на главные языки мира, и к тому же большинство переводов было сделано через русский язык. Быков писал свои произведения на родном белорусском языке, и сам перевел большинство из них на русский язык. Влияние Быкова на культуру его страны остается очень большим. В течение нескольких лет он жил за границей, и вернулся на родину только за месяц перед смертью. Память его сложной жизни и бескомпромиссной позиции относительно войны только увеличит его влияние на национальную жизнь Беларуси.
Повесть Василя Быкова «Облава»
Повесть Василя Быкова «Облава» рассказывает о судьбе крестьянина Федора, который раньше был просто батраком, а при власти советов стал владельцем небольшого надела земли. Эта же власть землю у него и отняла … Изображая судьбу Федора, рассказывая о ней, В.Бикив изображает судьбу многих рядовых крестьян, таких же, как Хведор, потому что кредо настоящего художника в том, чтобы создавать образ индивидуальный, но обобщенный и типизированный.
Федора постоянно мучает тот же вопрос: за что он так страдает? Умирает жена, дочь, сын отрекается от отца … Это больно, но главное несчастье Федора в том, что он в своем селе — изгой. Возвращаясь, домой, видит, что сад его разорен, а дом и другие здания растасканы. Разрушены то, что создавалось с таким трудом! И душу Федора страдает из-за чувства бесхозносты, потому, что его работа ушла в никуда, и людям не послужила … По сути, Хведор, наказан судьбой и советской властью за свое трудолюбие и упорство. Есть в повести полный антипод Федора, их сходство, пожалуй, только в том, что до революции они занимали не высокую ступень на социальной лестнице. Этот крестьянин ничего так и не добился. Хозяйство у него никудышнее, потому что сам он пьяница, лодырь, завистник, жадный до денег, абсолютно равнодушный к судьбе своих односельчан, их горю. И таких
Советская власть если не жалует, то, по крайней мере, не трогает, потому что взять с него чего-то, и «полезный человек»: помогает найти и уничтожить врага советской России.
В «Облаве» прослеживается невысказанная, но очевидная мысль: насильственное отнятие земли и хозяйства, созданного с невероятным трудом, лишь обедняет страну и не делает чести тем, кто этого не понимает.

Коллективизация возможна, но не такими темпами и не такими средствами. При насильственной коллективизации все лучшие черты и традиции русского крестьянства обречены на гибель. Это стало понятным теперь.
Обсуждать и анализировать политику — дело историков, пусть они решают, что было прогрессивным в политике Сталина, — замораживая, но отрицать негативное в раскулачивании сегодня уже не имеет смысла.
«Облава» В.Быкова проникнута беспокойством, болью о русском крестьянстве, размышлениями о его судьбе и веру в возрождение истинного русского крестьянства, верой в то, что все худшее временно, не долговечно.
Смерть и выводы творчества В. Быкова
С Минска прилила печальная весть — не стало Васил Быкова, выдающегося белорусского писателя, мыслителя, общественного деятеля.
Только 19 июня, Василий Быкову исполнилось 79 лет, и теперь СМИ могут принимать формулировка «на 80-м году жизни».
Недавно Быков вернулся в Беларусь из Чехии, где жил с конца прошлого года. Вернулся, чтобы подлечиться после тяжелой операции, сделанной чешскими врачами. Оппозиционная белорусская газета «Наша Нива» на своей первой странице номера от 13 июня поместила короткий фоторепортаж о возвращении патриарха в родные палестины под заголовком «Дома и насовсем». Сегодня эти слова приобрели углубленного значение. «Насовсем» превратилось в «век». Василь Быков теперь навек со своим краем, со своим народом.
25 марта, в 85 годовщину провозглашения первой белорусской демократического государства, «День» поместил притчу Быков «Утиная стайка», которой начиналась одна из последних книг писателя — «Пахаджане». Планировалось также интервью с автором, которое должно стать серьезным разговором о путях постсоветских народов, об общности и различия проблем, которые жизнь поставила перед Беларусью и Украиной. К сожалению, эти планы не осуществятся уже никогда.
25 июня белорусский народ провел в последний путь Василя Быкова.
Десятки тысяч людей пришли проститься в Дом литераторов, где был установлен гроб с всенародно любимым писателем. Пол одиннадцатого желающих почтить Василию Владимировичу было столько, что очередь удлиненность на километр до станции метро «Площадь Победы». В настоящее время во всех цветочных магазинах вокруг были раскуплены красные и белые розы, гвоздики и хризантемы. А люди прибывали и прибывали …
Сегодняшний читатель вряд ли прочно передерживают в памяти мощную
когорту писателей, их произведениями зачитывались миллионы и миллионы: Василь Быков, Чингиз Айтматов, Виктор Астафьев, Олесь Гончар … Миф советской литературы успешно преодолены, но так и не опознаны его подлинной сущности. Ниспровергателя мифа не пошли дальше возражения обстоятельств, при которых создавалась литература той эпохи, и наткнулись на проблемы, выяснение которых было не под силу. Ведь сначала надо было признать поражение — хотя бы в измерении исторического существования. Человек на войне и после войны — еще одно героическое испытание или предпосылка угасание целых этнических материков? Предсказание Быкова — писателя и философа — на полную мощь встал для белорусской нации по многим десятилетиям именно в таком смысле: как сохранить свой род прежде всего в измерении этнических отношений.
Мы неизбежно будем возвращаться к последствиям последней по времени войны на нашем европейском материке, и без опыта Василя Быкова нам не обойтись. Еще в канун захоронения народного писателя все находились в состоянии тревоги и неуверенности. Представители государственной комиссии по организации похорон сообщили, что гроб с телом Быкова будет разрешено нести только военной стоят и на могиле не должно быть бело-красно-белой символики. Так же не разрешалось нести гроб по улицам, даже Площадью Победы. Писатели запротестовали, а вдова, Ирина Михайловна, заявила: «Когда нужно, мы понесем Василия сами и до могил». В 9-й в среду входа в Дом литератора перекрыли амбала в штатском. Покойного отпевал униатский священник (так пожелал еще при жизни писатель), но до панихиды присоединились по собственной воле еще и католический и православный.

Солдаты положили в гроб венок от Александра Лукашенко, который уехал в Светлогорска. Белорусскому президенту хватило мужества лично проститься с писателем, которого он с телевизионного экрана называл не иначе как «гетат челавек». Национального примирения не произошло. Представители власти пошли с панихиды, не согласившись с присутствием подлинной национальной символики. На следующий после похорон день некоторые белорусские газеты писали о «государственных» и «неофициальных» друзей писателя в «ганаровай варке», легко угадывались за наружными повязками: красно-черно-красными и бело-красно-белыми. Правда, после 11-часов «красно-черные» исчезли.
Панихида транслировалась на улицу перед домом. Ее начал председатель Белорусского союза писателей Алесь Пашкевич, а дальше с искренними словами к собравшимся обратились политики, писатели, ученые из Украины, России, Германии. Вице-президент белорусского ПЕН-центра Валентин Тарас отметил, что хотя слово «президент» в Беларуси разрешено употреблять только в отношении одного лица, все же Василий Быков навсегда останется президентом белорусской литературы. Товарищ и переводчик Быкова Христоф Хойбнер заявил: «Творчество Быкова навсегда останется в немецкой литературе, поскольку он показал немцам, что они творили во время войны». Руководитель депутатской группы «Республика» Сергей Скрябець заверил, что дело писателя и его борьбу за независимость Беларуси будет продолжено.
Василя Быкова похоронено на Южном кладбище, неподалеку от могил Машерова, Мулявина. Некоторые каналы белорусского телевидения трактовали такое событие (десятки тысяч людей в течение трех часов сопровождали гроб с писателем до места захоронения) как попытку оппозиции превратить похороны на демонстрацию. На следующий день в белорусской прессе появились траурные тексты журналистов, писателей, у которых Быкова называли Василием Великим, символом национального возрождения, гением, «больше Якуба Коласа». Безусловно, Быков как никто другой олицетворял собой извечную проблему: писатель и народ, писатель и власть. За оппозиционность, бескомпромиссность писатель испытывал грубых нападений со стороны коммунистов, «ветеранов», которые требовали ограничить изучение его произведений за школьными программами, СМИ — за политическую позицию, что побудило Быкова к эмиграции. Вместе красноречивы утверждение («Наша Нива») о том, что если в 90-е годы он стал диссидентом, как Гавел и Желев, то вырос бы национальным и политическим лидером Беларуси; бы отказался от самоцензуры и получает полную литературную свободу, Нобелевский комитет почтил бы его наравне с Солженицыным и Милошем; мог бы изменить хода белорусской политики, если бы …
Также отмечалось, что в Беларуси не скоро появится художник такого уровня, как Быков, что кончина писателя будет едва ли не самой трагически величественным событием в белорусской истории ХХI века.
Автор «Третьей ракеты», «Альпийской баллады», «Сотников», «Знака беды» навсегда вписан в Белорусский Пантеона, а лучшим памятником ему Свободная Беларусь. Траурное слово от Украины, произнесенное на панихиде автором этого скромного текста: «Не вина писателей, что само время стал жестоким к человеку, и не наша вина, что нам приходится заполнять пустоту, которая образовалась не по нашей воле. Но люди, которые воспел и нарисовал Василий Быков, живые, присутствующие на этой земле. И это для меня наиболее радостное открытие. Еще вчера украинские писатели упоминали Василия Быкова, пересказывали сюжеты его замечательных произведений, а также припамьятовувалы, что фамилия писателя начертано на мемориальной плите (случайно считался погибшим) под Кировоградом. Для обычного человека это было бы трагично, но для такого великого человека, как Василь Быков, это, возможно, Господа предписание. Слава Василию Быкову Слава Беларуси! »
Произведения:
1960 — «Журавлиный крик» *
1960 — «Ход конем» *
1962 — «Третья ракета» *
1964 — «Альпийская баллада» *
1965 — «Одна ночь» *
1970 — «Сотников» *
1971 — «Обелиск» *
1973 — «Дожить до рассвета» *
1974 — «Волчья стая» *
1975 — «Его батальон» *
1978 — «Пойти и не вернуться» *
1983 — «Знак беды» *
1989 — «В тумане» *
1999 — «Трагедия Беларуси».

0 / 5. 0

.