5
(1)

Основным художественным средством эмоционального состояния героев служит пейзаж. Вечер первого свидания был прекрасен. Но все описание его построено на переходах от тонов светлых и ясных к тонам темным и мрачным: «В далекой и бледной глубине неба только что проступали звездочки; на западе еще алело — там и небосклон казался ясней и чище, полукруг луны блестел золотом сквозь черную сетку плакучей березы. Другие деревья либо стояли угрюмыми великанами, с тысячью просветов, наподобие глаз, либо сливались в сплошные мрачные громады». Первые, ясные тона преобладают и дают колорит всей картине, но упоминание о «черной сетке плакучей березы», о деревьях — «угрюмых великанах», которые сливаются «в сплошные мрачные громады», нарушает стройную гармонию кроткого и тихого вечера и звучит, как едва намеченный музыкальный  перевод к сцене у Авдюхина пруда. «Серые остовы громадных деревьев», которые окружали «унылыми призраками» Авдюхин пруд, невольно  напоминают «угрюмых великанов» возле сиреневой беседки. Правда, деревья в саду полны жизни и только в темноте кажутся мрачными громадами. У Авдюхина же пруда они совсем мертвы, как оказалось мертвым и то яркое чувство, которое ненадолго вспыхнуло в Рудине.

Каждое из описаний природы, встречающееся в романе, имеет определенный художественный смысл. В русской литературе Тургенев является одним из лучших живописцев природы. Живопись природы у Тургенева обладает следующими свойствами:  во-первых, природа в его изображениях представляется не в виде неподвижной, застывшей картины. Тургенев всегда изображает ее в движении, он «слышит, как она дышит, живет и творит» (Цабель); во- вторых, описания природы у Тургенева отличается «необыкновенно чутким пониманием влияний, которые она обнаруживает на душу человека». (Введенский).

Первое свойство можно видеть во всех описаниях природы в «Рудине». В описании летнего утра, которым начинается роман, рожь представлена «зыбкою», она «переливается то серебристо-зеленой, то красноватою рябью», по ней бегут «с мягким шелестом длинные волны».  В описании ночи в III главе деревья «дышат», ночь «нежится». В изображении утра в VII главе трава «переливает» изумрудом и золотом, листья «прилипают» друг к другу и т. д. Эта оживляющая природу точка зрения в описании Авдюхина пруда переходит в олицетворение: «Редкие серые остовы громадных  деревьев высились какими-то унылыми призраками над низкой порослью кустов. Жутко было смотреть на них, казалось, злые старики сошлись и замышляли что-то недоброе».

Второе свойство тургеневской живописи природы выясняется из художественного смысла отдельных ее описаний в «Рудине». Роман начинается изображением тихого летнего утра, это – манера многих писателей, в том числе Тургенева, пользоваться пейзажем как вступлением в произведение. Так, описанием природы начинаются у Тургенева «Бежин луг», «Певцы», «Дворянское гнездо», «Дым» и др. Но описание утра в начале «Рудина» имеет еще другое художественное значение. Изображая блеск росы, «душистую свежесть», веселое пение птиц, разнообразные краски ржи, автор создает эффект контраста с «тесною, душною и дымною» избою и умирающею в ней старушкою. Этот контраст усиливает впечатление неприглядности крестьянского мира, которому далее противопоставляется мир барской усадьбы с ее чуждыми народу интересами.

Второе, очень короткое, описание ночи (III глава) в сцене, изображающей ораторское выступление Рудина в салоне. Он — артист и умеет выбирать для себя подходящие декорации. Он становится у раскрытого окна, в которое смотрится летняя ночь, с «душистою мглою», с «дремотною свежестью» деревьев, с «тихо теплящимися» звездами. На таком фоне «музыка красноречия» Рудина достигает наивысшего эффекта. Таким образом, данное описание ночи художественно связано с целями характеристики героя.

Описанием утра начинается VII глава. Художественный смысл его — в заключительных словах: от сада «веяло свежестью и тишиной, той кроткой и счастливой тишиной, на которую сердце человека отзывается сладким томлением сочувствия и неопределенных желаний». В следующей за описанием сцене, в разговоре с Натальей, Рудин изображает себя вечным странником, человеком, для которого не может быть уже личных наслаждений, но остается блаженство деятельности, и Наталья проникается сочувствием к нему: «Разве женщина не в состоянии оценить такого человека?» Наконец Рудин признается в своей любви к Наталье, и она не скрывает своего чувства к нему. Так проявляется «томление тайного сочувствия и неопределенных желаний». Следовательно, здесь природа является элементом действия романа, усиливающим настроение героев.

Такое же значение придается автором природе в изображении сцены вечернего свидания Рудина с Натальей: «Кроток и тих был вечер, но сдержанный, страстный вздох чудился в этой тишине. Полным соответствием этому «сдержанному, страстному вздоху» природы является признание Натальи на вопрос Рудина, любит ли она его: «Мне кажется … да … — прошептала она».

IX глава, в которой изображается поражающий героиню удар быстрого разочарования в Рудине, начинается описанием Авдюхина пруда. Описание этого «голого, глухого и мрачного» места, с двумя огромными соснами, в тощей зелени которых «ветер вечно шумел и угрюмо гудел», с остовами вымершего леса, кажущимися «унылыми призраками», «злыми стариками», описание «невеселого» утра, с нависшими над землею «сплошными тучами», со свистом и визгом ветра — является своего рода увертюрой к изображению печального для героини последнего свидания с Рудиным, разбившего ее первую любовь.

В конце романа находится небольшое описание долгой осенней ночи. Осенним пейзажем Тургенев пользуется как параллелью грустным настроениям человека. Таково описание осени в «Свидании» и в «Нови»: в ненастный осенний день, под заунывные звуки завывающего ветра Нежданов кончает самоубийством. Беседа Лежнева и Рудина растрогала их обоих. Состарившийся бесприютный Рудин уезжает. «Бедняк!» — говорит вслед ему Лежнев. В это время «на дворе поднялся ветер и завыл зловещим  завыванием, тяжело и злобно ударяясь в звенящие стекла. Наступила долгая осенняя ночь». Это описание должно усилить сочувственный тон по отношению к Рудину, которым проникнут эпилог, И является  художественным подходом к заключительному аккорду автора: «Да поможет господь всем бесприютным скитальцам».

5 / 5. 1

.