5
(1)

БОРИС ПАСТЕРНАК (1890–1960)

Сложа весла

Лодка колотится в сонной груди,
Ивы нависли, целуют в ключицы,
В локти, в уключины — о погоди,
Это ведь может со всеми случиться! Этим ведь в песне тешатся все.
Это ведь значит — пепел сиреневый,
Роскошь крошеной ромашки в росе,
Губы и губы на звезды выменивать! Это ведь значит — обнять небосвод,
Руки сплести вкруг Геракла громадного,
Это ведь значит — века напролет
Ночи на щелканье славок проматывать!

1917

Стихотворение «Сложа весла» из цикла «Развлечения любимой», помещённого в книге «Сестра моя — жизнь», переполнено счастливой любовью и является её своеобразной формулой. Н.Н. Берберова говорила, что в поэзии раннего Пастернака «строфа, строка, образ или слово действуют внесознательно, это в полном смысле не познавательная, но чисто эмоциональная поэзия — через слух (или глаз) что-то трепещет в нас в ответ на неё», и поэтому «усилия понять до конца строфу за строфой… совсем не обязательны».

Здесь есть своя правда: именно в силу указанных особенностей стихи раннего Пастернака столь многозначны. Попробуем, однако, дать один из возможных вариантов толкования приведённого стихотворения. Название цикла, название стихотворения, первая строфа позволяют представить себе следующее: герой вдвоём со своей любимой, в лодке, отдыхает, вокруг летнее цветение природы. То ли сердце колотится от волнения, то ли лодка покачивается на волнах, но всё существо героя переполнено ощущением счастья, любви и главное — нешуточности, серьёзности и торжественности этой любви. О последнем говорит обращённое то ли к спутнице, то ли к читателю восклицание-предупреждение:

…о, погоди! Это ведь может со всяким случиться!

Счастливый полдень любви по своей значимости для человека не уступает тайне звёздного неба, всей мощи истории и культуры («Гераклу громадному»), наконец, всей бездне прошедшего и будущего времени (на щёлканье славок — небольших певчих птичек, вроде воробьёв, — можно промотать целые века, лишь бы «она» была рядом). Четырёхстопный дактиль с дактилическими же окончаниями (во второй и третьей строфах) хорошо передаёт «заклинательные» интонации предельно взволнованной речи. Напор внутреннего волнения такой, что пятикратный повтор конструкций с ключевым словом «это» («это ведь значит…» и др.) не оставляет впечатления поэтического приёма, а кажется вполне понятным нежеланием произносить вслух слово «любовь», так много значащее для героя. Обратим внимание также на знаменитые пастернаковские метафоры, соединённые с метонимией: «лодка колотится», да ещё не где-то, а в «сонной груди»; «ивы целуют» не только героя (и героиню), но и лодку (уключины) — поистине «всё во мне — и я во всём» (Ф. Тютчев).

Стихотворение «Сложа весла» на редкость музыкально. Первые три строчки построены на звуках Л, О и И — так и слышится сонное колыхание воды. Начало второй строфы пронизывает поющее Э:

Этим вЕдь в пЕснЕ тЕшатся всЕ. Это вЕдь значит — пЕпЕл сирЕнЕвый…

Нарядное слово «роскошь» как бы продолжается своими звуками в последующем словосочетании «кРоШёной РомаШКи в Росе». В последней же строфе Л и Р напоминают о щёлканье славок.

5 / 5. 1

.